Наталья Селезнёва — ночная греза всего СССР 60-х-70-х, на мой взгляд, одна из самых красивых актрис того периода. Чего стоит момент с раздеванием, которого с замиранием сердца ждал каждый гражданин Советов, в "Операции "Ы"! С пробами в эту ленту связан случай, ярко характеризующий характер Селезневой.
Появившись на пробах, она сразу привлекла внимание Леонида Гайдая, но знаменитый режиссёр решил устроить проверку: сообщил 18-летней, что на роль она не подходит, так как в кадре надо раздеваться, а фигура у неё "не очень".
Молодая вспыльчивая актриса восприняла этот вызов как личное оскорбление и со словами "У меня не очень?!" быстро сбросила платье. Маэстро только рассмеялся и, конечно, утвердил ее на роль Лиды.
Я думаю, каждый серьезный режиссёр — ещё и недюжинный психолог. Без тонкого понимания натуры актера, его слабых и сильных сторон, создателю постановки (в кино или театре) невозможно будет грамотно выстроить работу: ведь иногда, и даже очень часто, необходимо прибегать к незаметной манипуляции.
Как давать указания и подсказки, как следовать рисунку роли, чтобы она выполняла задачи фильма или пьесы, если ясно не видеть глубинную причину помехи и, главное, не знать рецепта, как превратить помеху в преимущество?
Гайдай, судя по всему, был виртуозом психологии!
С Операции "Ы" началось сотрудничество Натальи и Леонида Иовича. Актриса отмечала впоследствии, что и режиссёр, и его супруга, артистка Нина Гребешкова, отнеслись к ней с большой теплотой, будто к собственной дочери.
Нина Павловна давала ей профессиональные советы, зорко следила за костюмами и всячески опекала. У них сложились достаточно близкие и доверительные отношения.
В 1976 году, после оглушительного успеха «Ивана Васильевича», где Селезнёва играла обаятельнейшую жену главного героя, команду фильма отправили в болгарский "город юмора" Габрово на летний фестиваль кино.
Беспокойная Гребешкова попросила Наталью присмотреть за Леонидом Гайдаем и Юрием Яковлевым, которые уже находились в сладостном предвкушении заграничной свободы и дегустации южных вин.
Нина Павловна знала, кому дать такое ответственное поручение, и Селезнева ее не подвела, подойдя к вопросу с максимальной серьезностью: молодая актриса буквально преследовала Гайдая и Яковлева, неустанно повторяя: "не пейте!".
Конечно, такой расклад не устраивал ни режиссёра, ни артиста, которые очень много надежд возлагали на этот вояж. И тогда Леонид Иович, проявляя свой "манипуляторский" дар, сыграв на повышенном чувстве ответственности Наташи, придумал план: он сообщил ей, что на открытии она должна произнести приветственную речь на болгарском, и что отказаться она не может — только на этих условиях ее и взяли на фестиваль.
Селезнёва решила, что это ярмо тяжелее обещания следить за трезвостью маститых деятелей культуры и на три дня буквально пропала в своём номере — учила речь на незнакомом языке, пока все остальные участники мероприятия купались, гуляли, общались, знакомились с местной кухней и картой напитков.
По прошествии трёх невыносимых дней к готовящейся выйти на сцену с вызубренной досконально речью Наталье подошёл отлично отдохнувший за это время Гайдай. "Наташа, не надо никакой речи на болгарском, я просто пошутил!". Селезнева была ошарашена, но решила проявить характер. Взойдя на эстраду, она начала: "Скъпе други и другарки!…"
Когда она закончила, зал разразился аплодисментами стоя. Вышедшую со сцены актрису Гайдай встретил словами: "Ну, Наталья, твоя взяла!".
Вот так по-разному для всех участников прошёл фестиваль 1976 года в Габрово!